Мне пришлось еще раз раскланиваться с аудиторами и бормотать что-то в духе «надеюсь на плодотворную работу», а взгляд, которым одарил меня помощник господина Ли не сулил ничего хорошего. Впрочем, я мог понять его опасения — фигуры вроде ассистентов или ближайших помощников частенько тянули одеяло на себя, пытаясь воспользоваться властью своего нанимателя в личных целях. За это многие недолюбливали или открыто ненавидели господина Юн Донджина, так как считали, что он превышает все возможные полномочия и злоупотребляет благосклонностью старика Пак Ки Хуна. Такова человеческая природа, с этим ничего не поделаешь.

После представлений все трое уселись за небольшой стол, после чего пошел обмен бумагами, мнениями и планами. Аудиторы неплохо подготовились, насколько я мог судить, ведь пришли они не с пустыми руками, а со стандартными планами, разработанными их компанией, а некоторые из них уже были частично адаптированы конкретно под структуру бизнеса Пак Сумин.

Конечно же, все вращалось вокруг злополучного бетонного завода и инвестиций, а их освоение было главным требованием Пак Сумин.

— Госпожа Пак Сумин, — взял слово господин Ли. — Я понимаю ваше желание развивать бизнес, но сейчас не лучшая ситуация на рынке. Мы работаем с рядом строительных компаний и объединений, и сейчас основной тренд — это сохранение доли рынка и сохранение рабочих мест. Особенно, если вопрос касается квалифицированных кадров. Но даже с лучшими намерениями нам приходится предлагать оптимизацию штата и сокращения сотрудников, ведь государственный заказ в последние годы сократился, а частный сектор не дает того объема заказов, который могут предложить хозяева Синего дома…

— Я понимаю, — согласилась Пак Сумин. — Но у меня есть финансовые обязательства перед инвестором, который помог мне с выкупом дополнительно выпущенных акций, так что бизнес нужно расширять. И я прошу вас разработать стратегию с учетом этих намерений.

Господин Ли только поджал губы, перебирая бумаги перед собой.

— Это будет непросто, госпожа Пак Сумин… Единственный надежный вариант, который я вижу прямо сейчас — это обратиться за помощью к семье…

При упоминании родни годзилла изменилась в лице, что не скрылось от аудиторов.

— Господин Ли Сын Джун имеет в виду, что вам стоит переговорить с вашим дедом, многоуважемым господином Пак Ки Хуном, на тему строительных объектов конгломерата, — включился в разговор Чо Хан Ин. — Может быть, семья сможет поддержать ваш бизнес прямым заказом на строительство…

— Я не собираюсь просить помощи у деда, — отрезала Пак Сумин. — Ищите другие варианты.

Консультанты только склонили голову, показывая то, что совершенно точно поняли приказ чебольки.

Когда дверь за этими двумя наконец-то закрылась, было уже почти три часа дня.

— У меня сейчас желудок к позвоночнику прилипнет, — тут же заскулила годзилла.

— А завтракать надо нормально, а не булкой с кофе, — сказал я, прибирая бумаги в сумку вместе с ноутбуком. Все это добро нужно будет просмотреть дома и потом запросить у господина Ли цифровые копии. Зная безалаберность Пак Сумин, она точно что-нибудь потеряет или забудет, а на кону теперь стояли не только ее денежки, но и мои тоже.

— Сказал тот, кто сидел там и манхвы читал в углу! — отрезала годзилла.

— Откуда ты знаешь, что я что-то читал? — спросил я.

— А ты сопишь, — ответила чеболька. — И фыркаешь время от времени на смешных моментах, будто кашляешь.

Я только поднял бровь от удивления. С каких пор Пак Сумин так хорошо знает мои повадки? Она же обычно не отлипает от телевизора и пива, а на меня обращает внимание, только когда у нее заканчивается либо пенный напиток, либо закуски к нему и нужно сходить на кухню.

— Могу сходить за каким-нибудь перекусом, а нормально поешь уже вечером, — предложил я.

— Давай съездим к храму, вдвоем, — внезапно предложила Пак Сумин. — Хочу тех шашлычков из куриных сердечек и дешевой острой лапши.

— Ты тут с голоду не помрешь за это время? — уточнил я. — Да и как же дела?

— Кан Ён Сок, когда ты так говоришь, ты становишься похож на моего деда, — упрекнула меня Пак Сумин. — Не делай так. Успеем дела.

— Пообещай, что перед сном посмотришь файлы, которые сбросят эти двое, — начал я торговаться.

— Ну…

— Обещай.

— Обещаю, — сдалась Пак Сумин.

Мы оба знали, что файлы Пак Сумин не посмотрит, ведь вернемся мы домой после поездки к храму хорошо, если ближе к полуночи. Но я хотя бы попытался, а чеболька мне подыграла. Этого мне было достаточно.

После выволочки от деда, Пак Хи Шунь заперся в своей квартире. Отсвечивать сейчас нельзя, но он должен был разобраться в произошедшем, иначе отец его в порошок сотрет.

То, что никто не погиб во время пожара в галерее было исключительным чудом, но события, последовавшие после гибели его детища, уже не помещались в рамки разумного. Это не могло быть совпадением. Но как вообще получилось, что не только сотрудники, но даже подрядчики из кейтеринга и наемная охрана оказались за пределами здания, а внутри оставались только сотрудники поста охраны и пара человек оформителей на зале, которые пулей выскочили через главный вход без каких-либо препятствий? Очевидно, внутри его круга была какая-то крыса, которая все это организовала именно подобным образом. Пак Хи Шунь чувствовал здесь чью-то незримую властную руку. Сильную и жестокую, а также достаточно длинную для того, чтобы зачистить галерею и устроить ее показательное сожжение. А от этой демонстрации рука была еще более опасной.

Это было послание Пак Хи Шуню сидеть тихо и не рыпаться, послание, что он буквально как на ладони у незримого противника. А ведь когда не знаешь, против кого сражаешься, то находишься в заведомо проигрышной позиции.

Так что сейчас молодой чеболь перебирал все документы, которые были в его распоряжении. И чем больше он шерстил переписки и отчеты, тем яснее понимал: тот, кто слил информацию его деду, взял ее у Пак Хи Шуня. Больше неоткуда. Большую часть файлов он пересылал отцу, но вот накладные расходы его агента или суммы взяток, которые пришлось дать менеджерам на местах, чтобы они тормознули заказы компаний Пак Сумин — все это хранилось либо у Чон Чи Гука, либо у него, Пак Хи Шуня.

Конечно же, это Чон Чи Гук играет на два лагеря! Старая псина, этот подлец слил данные на сторону, решил подработать. Кто на него вышел? Учитывая, что чистками руководил Юн Донджин, который увольнял преданных Пак Хи Шуню и Пак Бо Гому людей в то время как отец и сын стояли, склонив голову перед патриархом рода, говорило само за себя.

Нужно бы устроить этому гаду допрос с пристрастием и выяснить, что такого посулил ему Юн Донджин и как вообще вышел на него. Ну и самое главное — почему ублюдок Чон Чи Гук раскололся. Но для начала нужно назначить ему встречу.

Молодой чеболь взял в руку порядком опостылевший смартфон. В последние пару дней он только и делал, что звонил сам или сбрасывал вызовы от людей, которых с позором выпер из компании этот пёс Юн Донджин. Они все искали у Пак Хи Шуня заступничества, но сейчас молодой человек сам нуждался в поддержке, которой было неоткуда взяться. Его положение было шатким, как никогда. Причем подставился он не только сам, но подставил отца и даже ненавистного брата. Честно говоря, выходка Пак Минхо с заказом на похищение Пак Сумин на фоне провала Пак Хи Шуня теперь выглядела как мелкая шалость. И с этим надо что-то делать.

Но сначала нужно прижать крысу.

Пак Хи Шунь нашел нужный контакт в записной книжке и нажал на кнопку вызова. Спустя пять длинных гудков трубку наконец-то сняли.

— Чон Чи Гук, есть срочное дело, нужна твоя помощь, — тут же начал давить чеболь. Нужно создать рабочую атмосферу, чтобы подлец клюнул.

— Господин Пак Хи Шунь! — донеслось из динамика. — А я все ждал, когда же вы позвоните.

— Не болтай лишнего, лучше приезжай на встречу, — ответил молодой человек.

— Даже и не подумаю, господин Пак Хи Шунь, даже и не подумаю, — усмехнулся специалист по особым вопросам. — Я знаю, что тут происходит и подставляться не буду.